Так получилось, что с товарищем Навальным (его так называют некоторые коммунисты РФ) мы одновременно сидели на скамейке подсудимых, он — на российской, я — на европейской. Пациент Шарите фестивалил в Москве, а я переводил все его эскапады своему адвокату — миниатюрной девчушке, чьи глаза, по мере узнавания нюансов судебного процесса в РФ открывались всё шире и шире, пока она не стала напоминать му
...