Я не понимаю, почему падает рубль. У Центробанка столько золотовалютных резервов, что он может скупить по текущему курсу все рубли, которые есть в природе, и доллары еще останутся. Экономическая теория считает допустимым, чтобы резервы ЦБ покрывали денежную массу на треть. Если резервы равны денежной массе, это называется currency board. Так делают, когда нужно остановить гиперинфляцию. Тогда ЦБ фиксирует курс и печатает ровно столько денег, на сколько у него хватит валюты, а население этим деньгам начинает потихоньку верить.

Так вот, Россия живет с другой стороны currency board. Если разделить денежную массу на резервы, получится 35 руб. за доллар. А он у нас стоит больше 36 руб. Почему падает валюта страны, у которой почти нет госдолга, и растет валюта страны с госдолгом в 10 трлн. долларов? Почему растет евро, когда половина стран Евросоюза на грани банкротства? Почему растет иена, если производство в Японии сокращается уже десять лет, а госдолг достиг 180% ВВП? У России на протяжении всей новейшей истории было положительное внешнеторговое сальдо. За последние 15 лет мы продали во внешний мир товаров на 1,5 трлн. долларов больше, чем там же купили. Куда делись эти наши полтора триллиона?

Еще я не понимаю, зачем обманывают людей, говоря про какой-то коридор бивалютной корзины. Коридор – это когда что-то движется и вверх, и вниз. А у нас доллар последние полгода идет только вверх, не считая коррекции. Когда глава ЦБ Сергей Игнатьев назвал верхнюю границу корзины в 41 руб. при текущем курсе в 37, это означало 10-процентную девальвацию, и не более того.

В качестве же нижней границы можно было назвать хоть 26 руб., хоть 16, хоть 60 коп. Кто-нибудь всерьез допускает, что в ближайшие месяцы (а на такой срок объявлен коридор) ЦБ будет оборонять нижнюю границу, скупая доллары и евро по курсу корзины в 26 руб. 10 коп.?

Я не знаю, как нужно воспринимать слова первого вице-премьера Игоря Шувалова, что правительство выполнило обещание не допустить резкого падения рубля. Это значит, что девальвация вообще закончилась? Или закончилась плавная, и теперь начнется резкая? И вообще, что такое «плавная» и «резкая»? Я помню, как американцы недавно страдали, что для них стало слишком дорого ездить в Европу. То есть 1,5-кратное падение доллара к евро за пять лет – это резко. А 1,5-кратное падение рубля к доллару за полгода – это, наверное, плавно.

И с чего все вдруг решили, что девальвация помогает отечественному производителю? Ведь когда доллар стоил 23 руб., продажи «Жигулей» росли. А при 36 руб. за доллар – рухнули. Вообще российская промышленность лучше всего росла именно в те годы, когда рубль тоже рос.

И наоборот, когда он падал, вместе с ним падало и производство. Так было в 90-е годы. Так будет и в 2010-е?

Нам говорят, что перед кризисом мы жили не по средствам. Но почему тогда реальная зарплата в России перестала расти в 2004 году, а с 2008-го она начала падать в то время, как нефть подбиралась к 150 долларам? Вы сомневаетесь в моих расчетах? Тогда измерьте свою зарплату в буханках хлеба, килограммах сыра, поездках на маршрутке, квадратных метрах (или сантиметрах) жилья в вашем городе. Это все товары первой необходимости – еда, жилье, транспорт.

И они дорожали так, что никакая индексация не поспевала. Хотя если мерить зарплату в мобильных телефонах и ноутбуках, то она увеличивалась. Значит, все-таки не по средствам.

Еще недавно нам обещали, что рубль станет региональной резервной валютой и сменит доллар на постсоветском пространстве. Скорее уж украинская гривна на это сподобится. Когда она появилась в 1997 году, за гривну давали 3 руб. Сейчас дают 4,5. То есть рубль упал даже относительно гривны! С нашей нефтью и с их «оранжевой революцией». Как же так получилось? Или это не гривна такая крепкая, а рубль такой дохлый?

Вы помните в своей жизни период, когда кризиса не было? Я почему-то – нет. То есть были кризисы, когда все падало, и были – когда все лежало. Тогда считалось, что мы вот-вот встанем и пойдем вверх. А потом опять все падало. И прежний кризис уже воспринимался как детские игрушки. А тот, который сегодня, – вот это настоящий кризис.