Вчера поздно вечером закончилась пресс-конференция президента России Владимира Путина и президента Франции Франсуа Олланда, на которой российский президент рассказал о том, почему не горят костры от сжигаемой Турцией нефти на границе с Сирией, зачем в Сирии развернуты системы С-400 и за что сражаются в Сирии российские военные. С подробностями — специальный корреспондент “Ъ” АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ.

До пресс-конференции Владимир Путин и Франсуа Олланд общались почти три часа. Это был тот случай, когда им было что обсудить: французский президент летал к американскому, к нему в Париж приезжали премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон, канцлер Германии Ангела Меркель, премьер-министр Италии Маттео Ренци… Обсуждали одну и ту же тему: террористические атаки и как с ними бороться. В эту тему органично входила судьба ИГ и Сирии, влекомой Башаром Асадом.

Именно Франсуа Олланд взял на себя роль главного переговорщика цивилизованного мира по естественным причинам: нападение на этот мир произошло в Париже.

Визит в Москву должен был стать для Франсуа Олланда не только завершающим, но и обобщающим. И, судя по всему, стал им.

Они вышли к журналистам скорее друзьями. Между тем остаться друзьями после такого рода переговоров было не так уж просто. Результат мог быть любым. Но Франсуа Олланду, похоже, пригодилось на этот раз именно то, за что его ругают прежде всего выбравшие президентом соотечественники: мягкость и терпимость.

Реальная политика уже второй год как вышла из-под ковра, поднялась сначала над паркетом, потом взошла над плинтусом и наконец свечой взмыла в небо, где горят российские пассажирские лайнеры и истребители. Поэтому и на пресс-конференции никто из двоих особо не выбирал выражений, хотя поначалу Владимир Путин вроде и попробовал:

— Те, кто применяет в отношении террористов двойные стандарты, использует их для достижения своих политических целей, ведет с ними преступный бизнес, играют с огнем. История показывает, что такие действия рано или поздно выйдут боком самим пособникам.

С другой стороны, выбирай — не выбирай, а все равно понятно, что говорил он про Турцию и ее настырного лидера Реджепа Тайипа Эрдогана.

Франсуа Олланд, в свою очередь, говорил прежде всего про Сирию: надо создать коалиционное правительство на переходный период, который «должен привести к принятию новой конституции, к выборам, в которых будут участвовать все политические фракции, группировки и члены диаспор».

— И, конечно, Асад не может играть никакой роли в будущем этой страны,— бодро заключил Франсуа Олланд, и стало ясно, что, о чем бы ни говорили эти люди почти три часа, все равно есть настолько дорогие сердцу и уму каждого истины, что о главном они не договорятся.

Но все-таки, рассказал французский президент, удалось договориться интенсифицировать все, над чем они все-таки работают: «Во-первых, мы собираемся интенсифицировать обмен разведданными и любой информацией между нашими силами. Удары по ИГИЛ будут интенсифицированы и станут объектом координированной раб